Король солнце

Каждую весну в кругах, близких к малым формам искусства, начинает обсуждаться вопрос о Молоковиче.

- Куда девался Молокович?

- Действительно, был человек и вдруг исчез!

- Что могло случиться с Молоковичем? Неужели и его успели проработать и загнать в бутылку? А уж такой был бодрый, такой живучий.

- Может быть, он умер?

- Все возможно.

И в кругах, близких к малым формам искусства, качают головами.

- А какой был халтурщик! Прямо скажу - не халтурщик, а король-солнце, царь-кустарь! Помните, как он впихнул в птицеводческий журнал "Куриные ведомости" стишок про путину, героический стих о рыбе? И когда редактор стал упираться и кричать, что ему нужно о птицах, Молокович сразу нашелся. "Я, говорит, написал не про обычную рыбу, а про летающую. Так что это по вашему ведомству". В общем, схватил деньги и убежал.

- Да. Невероятный был человек!

И нельзя понять: говорятся эти слова с порицанием или с тайным восхищением.

Подходит лето. О Молоковиче начинают забывать. А осенью всем уже кажется, что никогда такого человека и не было, что все это журналистские басни, веселая сказка о чудо-богатыре.

И вдруг к 7-му ноября Молокович неожиданно возникает из небытия. И не просто возникает. Блеск, сопровождающий его появление, так ослепителен, что в кругах, близких к малым формам, только ахают.

Молокович неожиданно возникает из небытия

Имя Валерьяна Молоковича появляется сразу в шестидесяти изданиях. Тут и еженедельники, и полудекадники, и двухнедельники, и ведомственные газеты, выходящие через день, и праздничные альманахи, и сборники молодежных песен, и бюллетени, и руководства для затейников. И во всех этих органах Валерьян Молокович уверенным голосом поет хвалу Октябрю и неустрашимо заявляет себя сторонником мировой революции.

- Да, этот умрет,- шепчут работники малых форм.- Дождешься. Смотрите, что он написал в альманахе "Гусляр-коллективизатор". Смотрите:

 Призадумались ужи, 
 Нет у них родной межи, 
 Сдул Октябрь межей преграду. 
 Плохо нонче стало гаду.

Перед праздниками всех редакторов охватывает беспокойство. С утра до вечера длятся редакционные совещания. До зарезу нужны праздничные стихи. Во всех редакциях, будь это даже редакция журнала для диспетчеров или для специалистов по алюминию, считают, что в такой день выйти без стихов немыслимо.

А стихов нет.

- А может, можно как-нибудь в прозе отметить,- говорит молодой, неопытный сотрудник.

На него испуганно кричат:

- Вы с ума сошли! В такой день и вдруг без стихов!

- Кому заказать? Безыменский уехал. Жаров после юбилея стал какой-то гордый, Психович отказался... Кто же нам напишет? Тем более что нам нужен стих одновременно и юбилейный и чтоб была проблема увеличения яйценоскости кур. Эх! Некрасова нет!..

А Молокович уже стоит в коридоре. И в руках у Молоковича стих. И в стихе есть все: и октябрьская годовщина, и потребная проблема, и сверх программы - мотивы международной солидарности, и достойная отповедь румынским боярам, и производительность труда, и даже совершенно свежий вопрос - снижение цен на тридцать процентов. Когда только поэт успел,- понять невозможно. Лишь сегодня утром вышел декрет, а он уже отобразил его в художественной литературе.

Невероятный человек! Птица Сирин! Гений! Король-солнце!

Ну, как его не обласкать?

В предпраздничные дни Молокович мечется по городу, вручая редакциям свои сочинения. Так в дореволюционное время по квартирам ходили трубочисты и вручали стихотворение, напечатанное на отдельном листке бумаги и украшенное эмблемами дымоходного дела: лестницей, ложкой, гирей и гусиным крылом.

Стихи у трубочистов были незамысловатые:

 Мы, трубочисты, поздравляем 
 Вас с новым годом, господа, 
 И с новым счастием желаем 
 Отдохновенья вам всегда.

Трубочистам отвечали в прозе: "И вас также" - и давали полтинник.

Так бы надо поступать и с Молоковичем. Когда он является в редакцию и подает свое произведение, смысл которого, в общем, сводится к одному:

 Я, Молокович, поздравляю 
 Вас с новым годом Октября, 
 Отдохновенья вам желаю 
 На дивном поприще труда,-

ему нужно отвечать: "И вас также". Полтинника при этом давать не нужно. Стихов тоже не нужно печатать.

И погибнет навеки король-солнце, невероятный человек, автор бесчисленных юбилейных песнопений - быстроногий Молокович.

В борьбе с халтурой, будничной и праздничной, установилась традиция - ругать только халтурщиков, совершенно забывая при этом о редакторах.

Это несправедливо.

1931

Примечание

Король - солнце.- Впервые опубликован в газете "Советское искусство", 1931, № 57, 5 ноября. Подпись: Ф. Толстоевский. Фельетон не переиздавался.

Печатается по тексту газеты "Советское искусство".