Рассказы

Рисунки художников

Е. ВЕДЕРНИКОВА. И. СЕМЕНОВА

Примечание

(Примечания к рассказам и фельетонам (1932-1937) написаны Л. Ф. Ершовым.)

Рассказы и фельетоны И. Ильфа и Е. Петрова, представленные в этом томе, относятся к наиболее зрелому для творчества сатириков периоду их соавторства. В 1932 году, после длительного перерыва, Ильф и Петров вновь пришли работать в газету. Это событие имело принципиальное значение для всего дальнейшего творчества писателей. В набросках к книге Е. Петрова "Мой друг Ильф" есть запись: "Трудности работы в газете. Многие не понимали. Спрашивали - зачем вы это делаете? Напишите опять что-нибудь смешное. А ведь все, что было отпущено нам в жизни смешного, мы уже написали". И далее: "...Писать смешно становилось все труднее. Юмор очень ценный металл, и наши прииски были уже опустошены" (ЦГАЛИ, 1821, 43)^*.

^* ((ЦГАЛИ, 1821, 43) - Центральный государственный архив литературы и искусства, фонд 1821, единица хранения 43. Далее для краткости везде будет принято такое обозначение.)

В приведенных словах наряду с признанием объективных причин ряда трудностей, которые встали перед сатириками в новый период их деятельности, содержится и доля шутки. Безусловно, работа в газете, тем более в "Правде" с ее многомиллионной аудиторией, предъявляла к писателям новые, повышенные требования. Но было бы несправедливо считать, что она повлекла за собой умаление в их творчестве комического начала. Заслуга И. Ильфа и Е. Петрова состояла в том, что они четко определили характер своей новой деятельности и привели в соответствие с ним ресурсы комического. Значительное место в их творчестве стали теперь занимать резкие сатирические тона.

Произведения писателей печатаются в "Литературной газете", "Советском искусстве", "Киногазете", "Комсомольской правде". С конца 1932 года Ильф и Петров становятся постоянными сотрудниками "Правды".

Начало выступлений писателей в "Литературной газете" ("Когда уходят капитаны", 17 апреля 1932 г.) по времени почти совпадает с опубликованием постановления ЦК ВКП(б) "О перестройке литературно-художественных организаций" (23 апреля).

Ликвидация РАПП имела для Ильфа и Петрова чрезвычайно важное значение. Рапповская критика замалчивала произведения Ильфа и Петрова. В статье "Старое и новое" А. Фадеев писал, что талантливая работа ряда писателей, не включенных в "систему" РАПП, в том числе Ильфа и Петрова, "сопровождалась или гробовым молчанием, или незначительной рецензией, затеривающейся среди других" ("Литературная газета", 1932, № 47, 17 октября). Высказывались суждения, в которых сатирическая литература сводилась до уровня мелкого, второстепенного жанра. В ироническом вступлении к фельетону "Листок из альбома" Ильф и Петров писали: "Теперь уже окончательно выяснилось, что юмор - это не ведущий жанр". "Толстые" журналы не печатали произведений Ильфа и Петрова. Невнимание критики к творчеству и других сатириков и юмористов, в частности Зощенко, отмечалось Ильфом и Петровым в фельетоне "Литературный трамвай" ("А про Зощенко все еще ничего не пишут").

Сатирики откликнулись на постановление ЦК партии циклом фельетонов на литературные темы, в которых очень остро и злободневно ставились вопросы литературной жизни, критиковались рапповские методы руководства литературой.

Эти фельетоны в течение года (до апреля 1933 г.) публиковались в "Литературной газете" под рубрикой: "Уголок изящной словесности". Впервые такая рубрика появилась еще в журнале "Чудак", где под ней был напечатан фельетон "Волшебная палка", о диспуте в Политехническом музее на тему "Нужна ли нам советская сатира?" (см. примечания ко II тому наст. Собр. соч.). Суждения о прямом отрицании сатиры в советской литературе неоднократно высказывались в критике на всем протяжении 20-х годов и вызывали многочисленные диспуты. Отголоски этой дискуссии мы находим в ряде фельетонов Ильфа и Петрова о литературе ("Под сенью изящной словесности", "Листок из альбома", "Литературный трамвай"). Однако возрождение отдела под названием "Уголок изящной словесности" в "Литературной газете" совсем не означало возвращения к старой чудаковской традиции. Отныне меняется не только псевдоним (вместо Дон-Бузильо - Холодный философ), но сам тон, направленность и жанр фельетонов Ильфа и Петрова. От фельетонов-рецензий авторы перешли к фельетонам обобщенного характера. От высмеивания отдельных неудачных антихудожественных спектаклей и фильмов к постановке и решению важных художественно-эстетических и этических проблем литературы и искусства. То, что было кратко заявлено в пародийно-иронических отступлениях "Золотого теленка" (лит-группа "Стальное вымя", рецепты "торжественного комплекта" Остапа Бендера) на страницах "Литературной газеты", получило развернутое воплощение в целой серии из четырнадцати фельетонов. Сатирики выступают против критиков-вульгаризаторов, оценивавших творчество писателей по формуле "союзник или враг" ("Отдайте ему курсив"), против ханжества в литературе и искусстве ("Саванарыло"), против литературного приспособленчества ("Когда уходят капитаны") и т. д. Ильф и Петров говорили о постановлении ЦК ВКП(б) "О перестройке литературно-художественных организаций", как о событии огромной важности для советской литературы.

Современная критика отмечала высокие достоинства выступлений Ильфа и Петрова по вопросам литературы и искусства "В литературных делах,- писал Л. Никулин,- очень хорошо разбирается популярный "Холодный философ"... Всех сочинителей литературных шаржей и эпиграмм побивает Холодный философ. И побивает тем, что его фельетоны имеют значение и интерес не для небольшого числа читателей-писателей, а для любого советского читателя" ("Литературная газета", 1932, № 38, 23 августа).

Одновременно с активным участием в газетах Ильф и Петров не прекращали своего сотрудничества в "тонких" журналах "Огонек" и "Крокодил". В начале 30-х годов выходило пять изданий "Крокодила": московское, ленинградское, украинское, урало-сибирское и основное (т. е. всесоюзное). Это был самый боевой и распространенный сатирико-юмористический журнал, тираж которого доходил до пятисот тысяч экземпляров. В журнале печатались такие писатели и поэты, как В. Лебедев-Кумач, М. Зощенко, А. Архангельский, Ю. Олеша, В. Катаев, Л. Ленч, В. Ардов, Л. Лагин, Г. Рыклин и др. Однако к середине 30-х годов "Крокодил" в публицистическом и в художественном отношении потерял ту остроту, которая была присуща ему в конце 20-х - начале 30-х годов. Тираж снизился более чем в два раза. Только с назначением в начале 1934 года М. Кольцова главным редактором журнала положение заметно поправилось.

В рассказах и фельетонах, напечатанных в "Крокодиле" (1932-1936), Ильф и Петров отчасти продолжили разговор, начатый еще в "Уголке изящной словесности". Но круг тем был расширен, писатели чаще стали обращаться к отдельным отрицательным явлениям нашего быта ("Лентяй", "Интриги"), а также к сатирическому изображению зарубежной буржуазной действительности ("Колумб причаливает к берегу").

Вершиной творчества Ильфа и Петрова в области малых жанров являются фельетоны и рассказы, систематически публиковавшиеся в "Правде" с конца 1932 по 1937 год. Они составляют и количественно (около сорока) основную часть их произведений этих лет (вместе с книгой очерков "Одноэтажная Америка"). Приход Ильфа и Петрова в "Правду" был связан с расширением диапазона их фельетонной работы.

В фельетонах "Литературной газеты" удар направлялся против бюрократизма, приспособленчества, ханжества и других отрицательных явлений только в сфере литературы и искусства. Работа в "Правде" необычайно расширила круг тем, повлекла за собой открытие новых сторон жизни, раздвинула жанровые границы произведений Ильфа и Петрова.

Произведения писателей в "Правде" адресовались прямо к массовому читателю. Ничто не ускользало от внимания сатириков - начиная от внешнего облика советского человека и кончая проблемами новой культуры и этики. Беря конкретную бытовую тему, фельетонисты метили и попадали в распространенное явление, выступали не только против единичного факта, а против его типической сущности.

"Работа в "Правде",- отметил тогда же В. Катаев,- дала Ильфу - Петрову миллионную аудиторию, а вместе с тем внутреннюю содержательность и глубину" ("Правда", 1937, №' 103, 14 апреля).

Сами авторы относились к этой работе как к делу большого общественного значения. В своих воспоминаниях Петров записывает: "Работа в "Правде". Ильф всегда очень волновался по поводу общественных и литературных дел. С утра мы всегда начинали об этом разговор..." И далее: "Жизнь требовала от писателя непосредственного участия. Мы с упорством продолжали работать в "Правде". Вообще очень равнодушные к критике, мы сердились, что наша газетная работа остается незамеченной у критики. Зато нас утешало отношение к ней читателя" (ЦГАЛИ, 1821, 43).

Критика тех лет отмечала:

"Каждый из фельетонов И. Ильфа и Евг. Петрова, опубликованных в "Правде", вызвал многочисленный отклик читателей.

Одни дополняют писателей и иллюстрируют разработанную ими тему новыми примерами. Другие просят разъяснений. Третьи присоединяются к авторским выводам, никаких дополнений они не вносят, никакие сомнения их не терзают, а просто они считают, что "все правильно", и благодарят за доставленное удовольствие" (А. Эрлих, "Разгром равнодушных", "Художественная литература", 1933, № 5, стр. 15).

Когда Ильф и Петров пришли в "Правду", М. Кольцов уже двенадцать лет работал в этой газете и был признанным мастером советского фельетона. Тем не менее Ильф и Петров выработали и утвердили на страницах "Правды" свой тип фельетона.

Фельетоны М. Кольцова при всей обобщающей силе его выводов строились, как правило, на основе прямого разоблачения. Это был публицистический фельетон, в котором в своеобразном сплаве явственно выступали черты очерка и проблемной статьи.

Ильф и Петров развивали преимущественно тип так называемого беллетризованного фельетона, близкого по форме к фельетонам, создававшимся в 20-е годы В. Лебедевым-Кумачом И А. Зоричем. Этот тип фельетона претерпел в творчестве сатириков определенную эволюцию.

В фельетонах "Веселящаяся единица", "Человек с гусем", "Безмятежная тумба", "Костяная нога" и др. сатирики добились органического единства публицистических и беллетристических элементов. Однако в середине 30-х годов Ильф и Петров все чаще отходят от формы беллетризованного фельетона. Сами авторы определяя, например, жанровое своеобразие фельетона "Мать" назвали его статьей. Действительно, и спокойные заглавия, и скромно выраженная ирония, и вся структура таких произведений, как "Мать", "Старики", "Чувство меры" и т. д., свидетельствовали о том, что перед нами скорее статьи с фельетонными элементами, нежели собственно фельетоны. В таких фельетонах как "Дело студента Сверановского", "В защиту прокурора", ста тейно-публицистическая аргументация почти полностью вытеснила беллетристические элементы. Отход от формы беллетризованного фельетона объясняется тем, что работа в "Правде", огромный резонанс произведений Ильфа и Петрова заставляли их искать наиболее действенную форму вмешательства в жизнь и отклика на общественные явления.

На страницах "Правды" Ильф и Петров публиковали также произведения, выдержанные в лирико-юмористическом ключе ("М", "Чудесные гости", и др.). В сатирическом отделе "Правды"

"Шутки в сторону" (ранее такой же отдел существовал в "Огоньке") печатались "маленькие фельетоны" Ильфа и Петрова вместе с произведениями такого же жанра; принадлежащими перу М. Кольцова, Г. Рыклина и др.

Начиная со второй половины 30-х годов, в "Правде" появляются рассказы Ильфа и Петрова со значительно изменившейся внутренней структурой. Существо этой эволюции заключалось во введении в традиционную форму сатирической новеллы положительного героя. В связи с этим функция изобличения переходила от авторов к передовому советскому человеку ("Последняя встреча", "Разносторонний человек" и др.).

С 1933 по 1937 год было издано девять сборников рассказов, фельетонов, статей и очерков Ильфа и Петрова: "Как создавался Робинзон" - три издания ("Молодая гвардия", М. 1933, "Советская литература", М. 1933, "Советский писатель", М. 1935); "Равнодушие", (Б-ка "Огонек", М. 1933); "Сильное чувство" (Б-ка "Огонек", М. 1933); "Директивный бантик" (Б-ка "Огонек", М. 1934); "Безмятежная тумба" (Б-ка "Огонек", М. 1935); "Чувство меры" (Б-ка "Огонек", М. 1935); "Чудесные гости" (Б-ка "Крокодила", М. 1935); "Поездки и Естречи" (Б-ка "Огонек", М. 1936); "Тоня" ("Советский писатель", М. 1937).

Выход этих сборников привлек внимание читателей и критики. Особенной популярностью пользовалась книга "Как создавался Робинзон". В ней авторы тематически разделили свои произведения на четыре раздела: "Под сенью изящной словесности" - куда вошли фельетоны о литературе, "Искусство для Главискусства", объединивший фельетоны о театре, кино, цирке, эстраде и т. д., "Мы пируем" - раздел фельетонов ка широкую общественную тематику и цикл "Комические рассказы".

Высокую оценку творчество Ильфа и Петрова получило на Первом Всесоюзном съезде советских писателей. Меткие слова и образы из их произведений упоминались в речах делегатов съезда.

Подводя итоги деятельности сатириков в газете, современная критика писала:

"Работа в "Правде" расширила сатирический диапазон Ильфа и Петрова, придала их творчеству больше силы, меткости, страстности... Читатель и раньше любил Ильфа и Петрова, но после "правдистских" фельетонов он стал больше ценить их. Общественное значение Ильфа и Петрова выросло в глазах читателя" (Е. Добин, "Охотники за микробами - Ильф и Петров): "Звезда", 1938, № 12, стр. 251).

В 1938-1939 годах в издательстве "Советский писатель" вышло четырехтомное собрание сочинений Ильфа и Петрова. В третьем томе авторы дифференцировали свои произведения 30-х годов: одни отнеся к фельетонам, другие к рассказам. На самом деле все обстояло сложнее. Обобщенность образов отрицательных героев, насыщенность фельетонов элементами лаконичного, но яркого социально-психологического анализа, использование композиционных и стилистических приемов новеллы - все это способствовало формированию в читательском представлении такого ощущения, что перед ним не столько фельетон, сколько рассказ. Конкретный повод забывался, суть же типического отрицательного явления прояснялась и надолго оставались в сознании, закрепленная оригинальным художественным образом, приобретавшим нарицательное значение ("веселящаяся единица", "костяная нога", "безмятежная тумба", "человек из ведомости", "крепкий парень"). Не случайно в современной писателям критике многие сатирические произведения Ильфа и Петрова малой формы квалифицировались термином "фельетон-рассказ".

Рассказы и фельетоны этого тома датируются по первой публикации и располагаются в хронологическом порядке. В произведениях, ранее включавшихся в сборник "Как создавался Робинзон", "Советский писатель", М. 1935, авторами указана дата и место первой публикации.

В Собрании сочинений в четырех томах, т. III, "Советский писатель", М. 1939, эта датировка сохраняется. Авторская датировка некоторых произведений неточна и исправляется, так как установлена более ранняя или более поздняя дата первой публикации. Такие случаи особо оговариваются.

Произведения, вошедшие в III том Собрания сочинений в четырех томах, "Советский писатель", М. 1939, авторы распределили по жанрам. Редакция, как правило, сохранила это авторское распределение. Подпись под произведениями приводится в примечаниях только в случае употребления авторами псевдонимов (кроме И. Ильф и Е. Петров). Тексты произведений, входящих в этот том, сверены со всеми прижизненными публикациями.