Неликвидная венера

Братьев Капли, представителей провинциального кооператива "Красный бублик", приняли в бумазейном тресте очень ласково.

Зам в лунном, осыпанном серебряными звездочками жилете был загадочно добродушен.

Он заинтересовался лишь - зачем нужна "Красному бублику" бумазея. Узнав, что и пекаря не согласны ходить нагишом, зам быстро согласился выдать тысячу метров, с тем чтобы мануфактура продавалась братьями по божеской, иначе трестовской, цене.

Взволнованные этим феерическим успехом, Капли быстро помчались в склад.

Там все было уже приготовлено.

Поближе к выходу лежала столь популярная среди пекарей бумазея (по белому полю зеленые цветы, казенная цена шесть гривен за метр), а рядом с ней пять штук тонкомундирного сукна и семь дюжин прекрасных касторовых шляп.

И сейчас же братья с ужасом заметили, что на все это добро написан один счет.

Братья слабо пикнули, но были сейчас же оборваны.

- Бумазея без сукна не продается, а шляпы из неликвидного фонда. Впрочем, можете не брать!

Шляпы из неликвидного фонда

Капли не поняли, что такое неликвидный фонд и почему пекаря должны этот фонд на своих головах носить, однако не стали вдумываться. Сзади набегали еще какие-то кооператоры. Они страстно глядели на бумазею, и было ясно, что они возьмут ее с чем попало, даже если к бумазее будет придано неисчислимое количество библий в кожаных переплетах. Братья уплатили за бумазею шестьсот рублей, а за приложения еще четыреста.

Валясь на койку уносившего их из Москвы поезда, старший брат ясно представил себе пекаря в костюме из тонкомундирного сукна, в неликвидной шляпе на засыпанных мукой волосах, и закатился горьким смехом.

Младший брат промолчал. Он думал. И оба не спали всю ночь.

К утру младший вздрогнул и вымолвил:

- А знаешь, брат, в этом принудительном ассортименте есть что-то удобное.

- Мне тоже кажется это! - ответил старший. - У нас, например, давно лежат гипсовые Венеры. Эти Венеры какие-то совершенно неликвидные.

Как видно, старший из династии Каплей тоже думал.

Думали они об одном, потому что младший отпрыск засмеялся и сказал:

- Ничего, мы их сделаем ликвидными!

А потом оба они стали действовать.

Густейшая толпа, приведенная в восторг прибытием белой с зелеными цветками по полю бумазеи, ворочалась в кооперативе "Красный бублик".

Торг шел прекрасно.

Приказчики ежеминутно справлялись с таинственными записями в своих книжечках и бойко орудовали.

- Вам пять метров бумазеи? Саша, - кричал приказчик в кассу,- получи с них за пять метров, одну шляпу мужскую и манометр к паровому котлу системы "Рустон Проктор".

- Кому четырнадцать? Вам четырнадцать? Платите в кассу! За четырнадцать метров по шестьдесят - восемь сорок, две Венеры по рублю, пару шелковых подвязок неликвидных - три пятьдесят и картину "Заседание Государственного совета" - четыре двадцать. Итого - восемнадцать рублей десять копеечек-с! Следующий!

Сначала покупатель фордыбачил.

Он ревел. Он ругался уму непостижимыми словами. И даже топал ногами.

Но потом смирялся. Уйти было некуда - во всем городке один только "Бублик" имел мануфактуру.

И пока покупатель со злостью кидал свои деньги в кассу, братья сидели за перегородкой и радовались друг на друга.

К вечеру кипучие операции в "Красном бублике" затихли. "Бублик" расторговался вдребезги.

Бумазея, а с ней вся заваль, собравшаяся в кооперативе за два года, исчезла. Распродали всю гадость, которая лежала еще с того времени, когда "Красный бублик" не был "Бубликом", а назывался "Булкой Востока", то есть со времен доисторических.

Кислый одеколон, зацветшие конфеты, остаток календарей за 1923 год и поломанные готовальни, калоши неходовых номеров и вонючие спички - все было продано, все шло приложением к бумазее.

Братья оглядели очищенный магазин, прислушались к шелесту денег в кассе и с наслаждением забормотали скороговоркой:

- Принудительный ассортимент!

С улицы неслась божба и зловредная ругань. Эта история имеет свое окончание.

Через два дня у старшего Капли порвались сапоги, и он пошел к сапожнику.

- Здрасте! - сказал брат.

И сразу осекся.

Сапожник сидел во фраке. Из-под фрака выглядывала новая рубашка из знакомой брату Капли бумазеи - по белому полю зеленые цветы.

Оправившись, дивный кооператор сделал вид, что ничего не заметил.

- Можно на мой сапог заплаточку наложить?

- Можно! - любезно ответил сапожник.- Двенадцать рублей.

- Да что...

Сапожник сидел во фраке

Но сапожник пресек дивного брата. Он ткнул себя пальцем в лацкан и строго спросил:

- Это что?

- Фрак! - сказал непонятливый Капля.

- Сортамент это, а не фрак! У вас куплен. С бумазейкой. Бери фрак назад, починю за два рубля. А иначе двенадцать.

- Зачем же мне фрак? - возопил кооперативный гений.

- А мне зачем? - с ехидством спросил сапожник.- Однако я взял!

Уйти Капле было некуда. У него была прекрасная память, и он хорошо помнил, что в эти дни успел одарить всех сапожников небольшого городка ненужными вещами.

И сапожник, пользуясь принципом принудительного ассортимента, одержал над гениальным Каплей страшную победу и взял с него сколько хотел - взял око за око.

Примечания

Неликвидная Венера.- Публикация не установлена. Рассказ относится приблизительно к 1925 году. Упоминаемые в рассказе "братья Капли", кооператив (артель) "Красный бублик" и "лунный, осыпанный серебряными звездочками жилет", встречаются в записях Ильфа за 1925 год.

Печатается по машинописной копии с правкой автора. Подпись: Ильф (ЦГАЛИ, 1821, 83).